Записки Русалочки - Страница 11

4

Двадцать второе мая…

Сегодняшний день подарил мне несколько сюрпризов, о которых мне очень хочется написать.

Встала я довольно рано и первым делом решила отправиться на поиски кухни, потому что мой желудок ныл и сворачивался от голода. Ведь я почти ничего не ела все это время. Страх, непонимание происходящего и стресс, который я пережила, лишили меня аппетита. Но, как выяснилось, ненадолго. Теперь мой желудок решил наверстать упущенное и зловредно бурлил, заставляя меня думать только о еде.

Для начала мне нужно было одеться. Потому что мне совершенно не хотелось второй день подряд разгуливать по дому в ночной рубашке. И потом, кто знает, когда со своего курорта вернется Алисия… Было бы мало приятного в том, чтобы встретить ее в ночной рубашке…

Но, к моей великой радости, Иво оказался весьма предупредительным хозяином. На спинке стула — уж не знаю, как они там оказались, — висели белая футболка и светло-голубые джинсы. Джинсы, правда, оказались мне великоваты, а в футболке я буквально утопала, но даже эта одежда позволила мне почувствовать себя свободнее, чем в ночной рубашке. Надев свои любимые тапки с зайчиками, я уверенно вышла в коридор. Теперь я уже знала, куда ведут кирпичные стены, увешанные светильниками-факелами.

В гостиной меня вновь встретил Корби. На этот раз без любопытства, но с радостью. У меня сразу же появилось ощущение, как будто с этой собакой я знакома уже очень давно, а в этом огромном доме я почти хозяйка. Хотя, конечно же, я понимала, что это не так.

Вдвоем с Корби мы пошли разыскивать кухню. Мне было интересно, проснулся ли Иво и в какое время он привык вставать. Часы, висевшие на стене в моей спальне, показывали восемь. Для богатого человека, привыкшего вести свободный образ жизни, это время было временем глубокого сна. А вот для меня — временем отправляться на работу. Бывшую работу…

Едва мы покинули гостиную, как столкнулись с горничной. Это была маленькая, смуглая и очень симпатичная девушка с блестящими, как облитая росой ежевика, черными глазами. На ней было традиционное черное платье по колено и снежно-белый фартук. Кстати, я никогда не понимала, как одежда, в которой ты вынужден работать, может оставаться белоснежной…

— Здравствуйте, — улыбнулась девушка. Я с первого взгляда поняла, что она не англичанка, и мою догадку подтвердил легкий акцент, с которым она говорила. В нем было что-то южное… Трепетно-жаркий полдень, дымка над золотым песком… Кто она? Итальянка, испанка? Я улыбнулась и кивнула в ответ. Интересно, знает ли она, что я немая? В любом случае, я подстраховалась, взяв в спальне дощечку «рисуй-стирай», без которой мне уже сложно обходиться. — Госпожа что-нибудь желает? — спросила девушка.

Мне стало смешно. Какая же я госпожа? Я не хозяйка в этом доме, а какой-то безработный прихлебала… Поэтому гордое звание госпожа здесь совсем не к месту. Я нацарапала на дощечке: «Для тебя — просто Дона» и с улыбкой протянула ее девушке.

— Дона, ты чего-нибудь хочешь? — невозмутимо исправилась девушка. Только глаза сверкнули весело, по-доброму.

Я закивала головой и написала, чего я хочу, заодно спросив у девушки ее имя.

Ее звали Ампаро, и она была испанкой по происхождению. Через несколько минут мы уже были на кухне, и я слушала увлекательную историю о том, как Ампаро оказалась в поместье. Это был настоящий сериал, только не мексиканский, а испанский. В нем было все: и несчастная любовь, и бедность, и внезапно появившиеся богатые родственники, которые вскоре почему-то стали бедными, и безумная страсть, и даже похищения с погонями… Я слушала все это с любопытством человека, который и сам не прочь пофантазировать. Что ж, у каждого свои радости… Я, например, когда-то говорила с Тишиной…

В общем, Ампаро казалась живой и веселой девушкой, в компании которой мне было легко и приятно. Однако главный сюрприз — первый сюрприз за сегодняшний день — заключался в том, что Ампаро знала язык жестов, на котором общаются глухонемые. Дело в том, что ее сводная сестра обделена от природы речью и слухом, и поэтому Ампаро всю жизнь приходилось общаться с ней именно на этом языке. А потому ей не составит никакого труда обучить меня этому языку. Она сразу же показала мне несколько слов: «есть», «пить» и «спать», которые я тотчас же запомнила. И после завтрака она пообещала продолжить свои уроки.

Проснувшийся Иво застал нас на кухне. Я с аппетитом уплетала яичницу с сарделькой, беконом и грибами, не забывая при этом намазывать домашний паштет на здоровенный ломоть белого хлеба. Вместо того чтобы выразить «фи» по поводу моей культуры — с точки зрения человека, учившегося в Виндзоре, я нарушила все правила этикета, — он обрадовался и поблагодарил Ампаро за то, что она не бросила меня в одиночестве. А когда узнал, что горничная обучает меня языку жестов, то и сам испросил разрешения принимать участие в занятиях. В общем, Иво удивлял меня чем дальше, тем сильнее.

Честно говоря, я никогда не встречала таких людей, особенно среди богачей, с которыми я сталкивалась, когда проводила экскурсии. Их можно охарактеризовать двумя словами: чванство и высокомерие. Над такими мы тайком посмеивались с Мэтом, называя их «крэйзипош» — помешавшимися на шике. Такой, я уверена, была Алисия, невеста Иво. Вот только почему он был другим, совсем другим? Видимо, и этот вопрос пока останется без ответа…

Кстати, сейчас я вспомнила, с каким героем ассоциировался у меня Иво. Еще тогда, на «Дуврском голубе». Эдвард Рочестер из «Джен Эйр» Шарлотты Бронте… Хмурый, некрасивый, но очень интересный мужчина. Хотя сейчас мне кажется, что первое впечатление было обманчивым. Ведь он был пьян… Но этот человек так часто менялся… Может быть, старый добрый мистер Рочестер — одно из его внутренних «я»?